История давнишняя, но что-то вдруг вспомнилась. За достоверность не ручаюсь, рассказана Абдуловым. Первый спектакль после Новогодней ночи. Что-то про войну. Артист, играющий немецкого офицера невменяемо пьян, но заменить некем. Сцена в немецком штабе или что там у них было. Обсуждают план отступления. Заходит этот самый "немецкий офицер" типа с докладом. При этом кривляется и хохмит. Артисты пытаются спасти спектакль и самый главный объявляет: "Вы позорите честь немецкого офицера! Расстрелять!" На что приговоренный кланяется в пол чисто по-русски и произносит: "Спасииибо, блять!" Спектакль спасти не удалось.

Однажды Валерий Леонтьев поехал с друзьями в Питер на Новый год. Сняли номера в гостинице, накрыли стол, заказали девочек. По телевизору идет “Голубой огонек”. Леонтьев уединяется с девицами, но в самый пикантный момент они начинают кричать: “Ой, парень, там Леонтьев поет! Мы две минуты посмотрим и тебе потом все что хочешь сделаем!!!” Сидит он один и думает: “Если они пошли Леонтьева смотреть, то я тогда кто?”
... После шумных похождений Василия Сталина, отец однажды вызвал его в Кремль и сказал: "Ты, наверное, думаешь, что ты Сталин? Нет, ты не Сталин..." Пауза. "Думаешь, я - Сталин?! Нет, и я не Сталин..." Медленный жест в сторону большого портрета на стене: "Вот он - Сталин..."

Попутчик Произошедшей истории, наверное, лет 20, уже и забыть пора: Лечу в краевой центр на маленьком самолете ЯК 40. Не полет, а мучение - кресла в этом самолете неудобные, как будто для детей сделаны, да и сосед у окна, пьяный в стельку, воняет недельным перегаром. В самолет его завели провожающие товарищи, поразило еще почтительное отношение стюардессы. Ну да ладно, летим… - Будешь? - Очнулся сосед и сунул мне початую бутылку водки. Я замотал головой. - Как хочешь. – Не особенно расстроился он и припал к горлышку. Ему похорошело. Окинув взглядом вокруг и оценив обстановку, довольно хмыкнул. - Слушай! – Доверительно взяв за руку, он снова обратился ко мне. - Поможешь мне? У меня тут портфель ценный, бумаги там, б..дь. Меня встретят в аэропорту, главное до этого его не про..бать. - Да куда ты денешься с самолета? А до вокзала, так уж и быть, послежу за тобой, чтобы ничего не потерял. Багаж еще есть? - Нет. – Он еще хорошо отхлебнул. «Товарищ» вконец расслабился, бормотал что-то про важный портфель, на котором, кстати, сидел. Я уже не слушал его… Тут он подозвал бегающего по проходу ребенка лет пяти - семейная пара сидела перед нами. Погладив его по голове, расчувствовался, и вручил ему откуда-то вытащенное яблоко и пистолет. ПИСТОЛЕТ!!! !?! Я присмотрелся, не игрушка ли? Да нет – ПМ! - Не ссы! – хмыкнул попутчик – Я обойму вытащил, пусть поиграет! На мой недоуменный взгляд ответил со вздохом, как будто уже в сотый раз объяснял: - Оружие мне положено, чего таращимся?! Так вот ты какой, боец невидимого фронта! Я внимательней присмотрелся к нему – ничем не примечательный человек, одет по-простому - типичный командировочный. Мальчишка тем временем уже пугал своих родителей. Мама может не сразу «догнала», зато папа громко ойкнул. Пришлось подняться и глупо улыбаясь, с извинениями, отнять ствол у ребятенка. - Ты чего творишь! Забери пушку! Уже два ряда перед нами обоссались! – зашипел я. Но этот горе-почтальон уже сопел, пуская слюни. Пипец! Взял пистолет себе, от греха подальше. Нас многие посчитали террористами – люди тревожно и украдкой оглядывались. Наверняка уже настучали экипажу. Но пока все спокойно, даже стюардесса носа не кажет. Теперь к моему общему неудобству добавилась тревога – как нас встретят? С цветами или мордой об асфальт? Приземлились. Народ очень оперативно вышел, мы идем последние. Вернее иду я - в одной руке «ценный» портфель, в другой - не соображающий «товарищ», за поясом пушка. У трапа стоит черная волга и пара крепких ребят. Глядя на нашу процессию, лица у них медленно вытягивались. Я сразу к ним: - Ваш? - А что с ним? - А вы как думаете? - Садитесь в машину, после разберемся. В машине я все передал старшему. - Тебе куда? – задали они единственный вопрос, и когда подвезли – Спасибо! Больше не обронили ни слова. Суровые ребята, однако.