Во многих городах страны после концертов подходили «потенциальные заказчики». Говорили: «У нас есть деньги, но нет рояля или пианино. Могли бы вы как-нибудь все-таки у нас выступить?». Пришлось выучиться играть на аккордеоне и возить его повсюду с собой. А он, собака (хоть и кормилец), в тяжелом футляре и при каждом переезде тебе руки так оторвет-оттянет, что дня 2-3 играть вообще невозможно. Но нет безвыходных положений, (есть лишь растерявшиеся люди – с детства слышал). Заказал я себе чудовищных размеров рюкзак, чтоб в него и аккордеон, и костюмы, и вообще все необходимое в гастролях укладывать. Никакая материя, как выяснилось, бесконечных гастрольных переездов выдержать не может – рвется. Поэтому снаружи брезент пришлось укрепить пристроченными к нему ПАРАШЮТНЫМИ стропами. В багаж сдавать аккордеон нельзя – тотчас расколотят. В аэропортах это понимали и милостиво разрешали заносить этот чудовищный мешок в салон, но чтоб сразу же – в задний гардероб, иначе никому проходу нет. И вот однажды мы входим в самолет почему-то не первыми, а последними, все уже сидят на своих местах. Мне поэтому приходится нести его в гардероб над головами недоумевающих пассажиров (у них же чуть не дамские сумочки отняли и заперли в багаж при посадке). Один из пассажиров разглядел мой мешок, пока я как раз над его головой рюкзак пропихивал, да и спрашивает, слегка дрогнувшим голосом: «А что это у вас, парашют?» Я люблю одесский юмор, и ему «в тон» отвечаю: «А вам что, не выдали? Всем же при регистрации предлагали!». Но рейс-то был не на Одессу, а в Хабаровск. Через какое-то время возле кабины пилотов собирается приличная толпа, все взволнованы, показывают экипажу на меня. Мне предлагают немедленно успокоить людей и сказать в микрофон, что я пошутил насчет парашютов на регистрации. Я охотно соглашаюсь. Беру микрофон, говорю: «Уважаемые авиапассажиры! Прошу вас сохранять спокойствие. Я пошутил. Никаких парашютов при регистрации никому не предлагали. Мне просто выходить нужно раньше вас по дороге. Мне ваш Хабаровск не нужен». Экипаж стал смеяться, а пассажиры не стали. У некоторых даже рты открылись от страха. Тут командир у меня микрофон отбирает и говорит народу: «Все поняли?! Этого пассажира мы высаживаем на пол-дороге. Сначала его самого высадим, а потом вдогонку его мешок вниз сбросим, чтоб он людей не пугал!»

Из былых времен, или «Волшебная сила искусства». Преамбула. Родился я в малом подмосковном городке, коих немало вокруг столицы. Детство пришлось на борьбу за кукурузу, первые полеты в космос, и назван я естественно Юрием. Обстановка в стране и в городе была не чета нашему дню, спокойно и бес понтов, поэтому большую часть босоногого детства проводил на улице, где и постигал азы общения с окружающим миром. Не секрет, что при помощи пяти-шести универсальных (но к сожалению непечатных) фраз, мог выразить любое свое состояние от лютой ненависти до полного умиления. Читать научился рано, почему-то настольным букварем была «Книга о вкусной и здоровой пище», которую читал с упоением, пробуя на вкус слова штрудель, глясе, конфитюр. Но особо меня перло от созерцания схемы разделки туш с обозначением сорта и наименований. Термины грудинка, карбонат, оковалок, голяжка были для меня какими-то сказочными терминами, и желание попробовать или хотя бы видеть всю красоту затмевало сознание. Надо ли напоминать, что самым употребительным словом – было ДЕФИЦИТ, в разряд которого попадало ВСЕ, и за которым совершались регулярные наезды в столицу. …и собственно амбула. Настал день и час, когда я был готов совершить с мамой свое первое путешествие за дефицитом, ибо нормы отпуска оного зависели от числа ртов, стоящих в очереди, даже если этому рту неполных 5 лет. И вот свершилось. Сокольники. Магазин «Диета». Мясной отдел. Очередь. Наконец-то я увижу и сам прочитаю то, о чем грезил, перечитывая свою настольную книгу. Я пробился к витрине и увидел нечто жилисто-фиолетово-красное с ценником «Мясо» Цена 1 кг 2 руб 95 коп. Обида, разочарование затмила все чувства. Всю свою горечь я вложил в вопль «Суки!! …. вашу мать! Где же голяжка, карбонат и шейка? …. в рот! Покажите мне курдюк и грудинку!!»… Реакция продавщицы была непредсказуемой, она густо покраснела, исчезла в подсобке, оттуда вышла со свертком, тихо вручила маме и проводила нас через черный ход….. Эту историю долго еще пересказывали в нашей семье, сначала мои родители, потом я - детям и, наконец, внукам. Всегда это вызывало некую радость, правда, без осознания всей политико-экономической подоплеки прошедшего момента. И Слава Богу!