На днях мы ожидаем ограниченный отряд сотрудников сезонного состава, которые прибудут самолётом, поэтому необходимо подготовить взлётно-посадочную полосу. Самолёт - животное нежное, вполне может ножку подвернуть, нянчись с ним потом. Поэтому полоса укатывается уже знакомым вам Копчёным Крокодилом. И в последний день работ я напросился составить компанию механику-водителю.

К семи утра я был на месте. Крокодил уже вовсю грелся предпусковым подогревателем.
АТ-Т сразу же впечатляет, и не даром - хтоническое чудовище, построенное в мрачных кузнях Кровавого Мордора. На изготовление одной такой машины уходило примерно полмиллиона безвинных жертв Гулага.
Второе его прозвище - «Дрожь Земли», потому что движение машины чувствуется по всей станции.

Тосол почти кипит, а масло в двигателе едва нагрелось - ну это не удивительно, учитывая массу двенадцатикотловой железяки.

Эти тягачи строились на модифицированном шасси танка Т-54/55; их делали семи- и пятикатковыми.

Заглянем под капот. Думаете, там двигатель? Аха, я тоже так считал.

Под капотом находится огромный радиатор. Под радиатором - коробка передач и бортовые планетарные передачи.

Сам двигатель расположен под кабиной - механик-водитель сидит на нём верхом.

Ведущая звёздочка танковых шасси - задняя, у АТ-Т - передняя, причём компоновка двигателя и трансмиссии примерно одинаковая. То есть, шасси АТ-Т движется задом наперёд.
По-моему, на этих гусеницах пара траков явно лишние.

Перед стартом один из механиков решил поправить сцепление. Кажется, ему там вполне уютно.

Коробка передач пятиступенчатая, но тягачу эквипенисуально, с какой начинать движение - крутящий момент позволяет.

Как-то наш Копчёный Крокодил выдёргивал Basler BT-67, примёрзший лыжами к полосе. Пока Крокодила грели и заводили, канадцы пили чай на камбузе. Почувствовав вибрацию, канадцы забеспокоились, мол, что это? - «Да это наш Крокодильчик вашу пепелу таскать поехал». Кто-то решил пошутить - «Только знаете, он всю зиму стоял, у него, наверное, тормоза примёрзли, как бы он об ваш самолёт не остановился». Канадцы тут же рванули на выход, еле успокоили.
Наш тягач используется нечасто - в основном для укатки полосы и таскания вот этого малыша, причём таскает он его, словно котёнка на конфетном фантике.

Наконец, всё готово, водитель нажимает кнопку стартера. Машина спросонья грозно взрыкивает, но, сообразив, что у неё появилась возможность размяться, начинает утробно урчать: «на ра-бо-ту, на ра-бо-ту!».
Кабина тут же наполняется солярной вонью, и водитель открывает лобовые стёкла.
Ногам жарко, жопе тепло, а морду лица овевает бодрящий сорокаградусный ветерок. Странные ощущения.
Мощь машины ощущает даже пассажир. Ну ещё бы, почти полтыщи лошадей как раз под задницей!
Звукоизоляция есть, но в гомеопатической дозе. Общение в кабине происходит жестами и пинками. В ухо водителю орать бессмысленно - на нём крепко нахлобучена шапка, а у другого уха прикреплена тангента радиостанции. С открытой дверью грохота в кабине почему-то меньше. Впрочем, в каком-нибудь ГАЗ-71 или ГТТ грохот аж со звоном, там тоже особо не поговоришь.
Чудес не бывает - машина тысяча девятьсот пятьдесят какого-то года выпуска, а альтернативы ей нет и не предвидится.