Год назад я один день был в Абхазии. Первый раз. Это конечно очень мало, чтобы сформировать какое то представление об этой стране и ее жителях, но все равно жаль, что оно получилось очень не лестным для абхазцев. В очередь машин на погранпосте перед нами попытался втиснуться абхазец на разбитой тачке (таксист наверное). И когда мы решили двигаться как двигались никого не пропуская без очереди из открытого окна нам сразу сообщили - "ты проблем хочешь, да?".
Ну и кто не встречался с таким , таким или вот очень показательным таким.
А сейчас читаю о том, что там вообще какой то беспредел творится. Практически то же самое что по ссылкам выше, но не на уровне попугаев. Российских бизнесменов, которые открывают в частично признанной республике заводы, торговые центры, отели, силой выгоняют из Абхазии, если они не хотят идти на уступки местным – отдавать часть доходов или делать их совладельцами.
Представители власти говорят, что нужно договариваться: это ведь Абхазия, здесь такие принципы. За такие принципы Россия ежегодно выплачивает мятежной грузинской автономии, независимость которой, помимо Москвы, признана лишь несколькими государствами, в среднем по 8 миллиардов дотационных рублей в год, но защитить своих предпринимателей не может.
Михаил Панов занимается строительным бизнесом в России с 1994 года, когда основал компанию "Соцпромстрой". В 2010 году, примерно в то время, когда в стране начался кризис и наметился спад продаж, ему предложили построить завод по производству полиэтиленовых труб на территории Абхазии. Условия выгодные – подобного предприятия там еще не было, а товар ходовой. В селе Лыхны Гудаутского района начали строительство "СПС Кавказ", вскоре запустили производство.
"Мы воевали, все наше"
– У меня есть принцип – никакого совместного ведения бизнеса, – рассказывает Михаил. – В Абхазии было так же: я сразу сказал, что владельцем завода является только российская компания. Есть руководитель, а есть наемные работники. Пока шло строительство, все так и было. Но как только начались первые продажи, обнаружилось, что подход к этому вопросу у нас все-таки разный. Один из моих наемных работников – герой Абхазии, член Избиркома Роман Герия – будучи главным инженером, решил, что у него больше полномочий. Начались нарушения как финансовой дисциплины, так и правил торговли, производства.
Герия стал диктовать Панову свои условия ведения бизнеса: ввести его в долю, сделать соучредителем. Тогда в сентябре 2016 года Михаил уволил его и отправил в Абхазию своих сотрудников из России – бухгалтера и охрану. Когда они приехали на завод, их встретили местные жители, посадили в машину и вывезли на границу, сказав больше не возвращаться. Тогда Панов приехал на предприятие лично. К этому времени на производстве уже была вооруженная группа людей, примерно 30 человек.
– Все это было организовано Герия и его товарищем, ранее судимым Саидом Лабокой. Второй был одним из наших дилеров, – вспоминает Панов. – В российском понимании рейдерский захват предприятия – это когда умные люди изучают документы, потом, опираясь на некие несоблюдения законодательства, на двойное чтение, вроде как на законном основании отбирают предприятия. А здесь это просто разбой с применением или угрозой насилия. Нам четко дали понять, что либо мы сейчас уезжаем, либо нас убьют.
Михаил отправил обращение в правоохранительные органы Абхазии и России. Почти все его жалобы были проигнорированы. В феврале 2017 года ему удалось добиться встречи с президентом Абхазии Раулем Хаджимбой. Но кроме устных заверений, что ситуация будет решена, эта встреча не принесла никаких результатов.