Обнаружив место побоища, и увидев разбросанные тела мёртвых немецких солдат, командование вермахта, скорее всего, приняло событие за «внезапную атаку превосходящих сил противника». Конечно, ведь разом погиб почти целый взвод опытных фронтовиков, включая офицера: некоторые солдаты были попросту изрешечены огнём в упор, а четверых немцев и вовсе забили насмерть в рукопашной, ударами автоматного приклада.

Германские генералы в полном составе наверняка сошли бы с ума, узнай они правду: весь отряд нацистов прикончила... 20-летняя раненая и контуженая девушка, санитарный инструктор — уроженка крымского села Новый Чуваш Мария Байда.

Маша родилась 1 февраля 1922 года, закончила неполную среднюю школу в Джанкое, в дальнейшем работала в колхозе, больнице и сельском кооперативе. С первых же дней войны она вступила добровольцем в истребительный батальон: окончив курсы, стала медицинской сестрой. В декабре 1941 года подала рапорт с просьбой перевести её в разведку на линию обороны Севастополя. Своё решение объяснила элементарно — «Я хочу убивать немцев». Как рассказывала Мария Карповна, уже будучи на пенсии — «я видела столько крови и страданий, что просто у меня окаменело сердце. Не могла забыть разрушенные хаты, убитых детей, стариков и женщин. На поле боя на моих глазах гибли люди. Умирали молодые, в расцвете сил — им бы ещё жить да жить, трудиться для счастья!». В разведку девушку приняли без сомнений. Маша Байда (в звании старшего сержанта) ходила через линию фронта охотиться за «языками» — удавалось ей это вполне неплохо. Однажды Маша захватила обер-ефрейтора вермахта, тащила его «тушу» на себе в тыл, тот отчаянно сопротивлялся, поднял шум — немцы обстреляли группу, один из разведчиков погиб. Марию наказали трёхдневным арестом на гауптвахте. Однако, уже через 2 часа её вызвали в штаб — пленный отказывался говорить. Завидев Машу, он поразился — его, здорового мужика, взяла в плен молодая девчонка! Немец раскис, потерял самообладание, и рассказал всё. Гауптвахту отменили, а Байде объявили благодарность.

7 июня 1942 года немцы двинулись на штурм Севастополя, и Мария вместе со своей разведротой приняла участие в отражении атаки. Патронов было в обрез, разведчицу это не смущало — если становилось нечем стрелять, Маша вылезала из окопа, забирала у мёртвых гитлеровцев оружие, и возвращалась назад. Когда Байда в очередной раз отстёгивала подсумок с патронами у убитого немца, рядом разорвалась граната — девушка получила ранение осколками в голову и правую руку, была контужена, потеряла сознание. Она пришла в себя уже вечером, в темноте. Немцы к тому времени успели прорвать оборону на нескольких участках — остатки разведроты (девять человек, в основном раненые) были взяты в плен — солдаты вермахта как раз просматривали документы красноармейцев, собираясь уводить их с собой. Маша приняла своё решение без колебаний, молниеносно — оценив, что все нацисты стоят кучно, в одном и том же месте, она рывком подняла с земли немецкий автомат, быстро прицелилась и открыла огонь.

Большинство немцев удалось застать врасплох — человек десять были убиты или тяжело ранены на месте. Раненые бойцы тут же напали на гитлеровцев, и вступили с ними в рукопашную. Как только в автомате кончились патроны, Маша, схватив оружие обеими руками, словно дубину, обрушилась на врагов со звериной яростью. Красноармейцы, свидетельствуя о её подвиге, впоследствии рассказывали — на их глазах девушка проломила череп немецкому офицеру несколькими ударами приклада, затем, что есть силы, ударила по голове следующего нациста. Не забудем — ведь Маша Байда была серьёзно ранена и контужена, но это не помешало ей расправиться с врагами за считанные секунды. Всё было кончено буквально в мгновение ока. Бойцы подсчитали трупы убитых, и обалдели — Мария отправила на тот свет 15 немецких солдат и одного офицера, четверых забив до смерти (!) в рукопашной. А ведь на момент подвига Маше исполнилось всего лишь 20 лет, и девушкой она была хоть и физически развитой, но всё же абсолютно не напоминающей телосложением Шварценеггера. Хорошо зная тропинку через минные поля, старший сержант вывела раненых красноармейцев в расположение своих частей.