Дизайнеры стали акцентировать свойства материала, придавая ему эффектную, хоть и сдержанную, грубоватость, фактурность. Детали каркаса стали на глазах разрастаться.

И тут, подобно сказочной птице Феникс, «японщина» заявила о себе с новой силой. Она стала сбрасывать с себя европейский флер, рафинированно-чертежнуюю архитектонику. В начале нового тысячелетия средневековый дух самурайского жилища вдруг предстал перед нами во всей своей красе, во всем своем грозном антураже а-ля Акира Куросава.

Кроме того, чудесным образом возникает экзотический сплав японской традиции с культурами азиатских соседей — прежде всего Малайзии и Индонезии.

Многие специалисты называют сегодня первыми дизайнерами новго тысячелетия англичанку Келли Хоппен и итальянку Паолу Навоне.

Келли Хоппен прославилась своим умением сочетать викторианский уют с индокитайским храмовым колоритом. Паола Навоне успешно начинала свою карьеру убежденным конструктивистом, последователем Ле Корбюзье.

Но вот судьба забросила ее на Восток — ее пригласили для выполнения заказов тамошние европеизированные азиаты. Они и не подозревали, как скоро эта боевая технократка расслабиться под пальмами и примет чужую веру.

Зато теперь ее плетеные кресла и диваны, необычные кровати, похожие на тропические плоты, робинзоновские столы имеют огромный успех на всех мебельных выставках и пользуются большим спросом во всем мире. Их можно увидеть не только в загородных особняках, но и в небоскребах Манхэттена. В директорских офисах теперь нередко можно увидеть на стене новенькие сверкающие самурайские доспехи.