В ранней юности, случилось мне недолго поработать мойщиком котлов в ресторане «Будапешт», что на Петровке. Изначально, это был ресторан «Россия» (в начале ХХ века переименованный в «Ампир»), слывший в то время одним из лучших ресторанов Москвы.

Напарником у меня был, временно разжалованный за пьянку, повар довольно преклонных лет. Однажды он рассказал довольно занимательную историю, которую, в свою очередь, ему рассказал его наставник, успевший поработать с поварами из того самого знаменитого «Ампира».

В мае 1883 года в Москве состоялось венчание на царство государя императора Александра III и государыни императрицы Марии Фёдоровны. Традиционно, в честь такого знаменательного события, в течение нескольких дней, были даны торжественные обеды для разных слоёв населения. Обедов было много, людей на них — тысячи. Естественно, для обслуживания привлекались повара из солидных столичных ресторанов. Для одного из таких высочайших обедов, состоявшегося в Грановитой палате, были привлечены повара из ресторана «Россия».

Приготовление холодной рыбной закуски поручили молодому, но уже довольно опытному повару. Тот решил расстараться и придумать новое блюдо. Чтобы яркое и самобытное, символизирующее, к тому же, торжественность момента. Это была припущенная форель, огарнированная слоями из различных овощей, среди которых основную роль играли свёкла, придающая блюду глубокий рубиновый цвет и репа, имитирующая золотую парчу. Всё это было фигурно залито воздушным белоснежным соусом провансаль, взбитым с ланспиком, с небольшими тёмными вкраплениями из анчоусов. По замыслу автора, блюдо должно было напоминать коронационную мантию, подбитую мехом горностая.

Начался обед. Приглашены были высшее духовенство и особы первых двух классов. Великим князьям, княгиням, принцам и принцессам прислуживали пажи, позади их величеств стояли арапы и скороходы. Придворный струнный оркестр исполнял произведения русских композиторов. Стол роскошно сервирован. Перед каждым прибором меню, оформленное известным художником Василием Поленовым — в древнерусском стиле, под стать духу торжества.

Вносят и объявляют закуску: Коронационная гатчинская форель под шубой. В зале повисает неловкая пауза… Никто не ожидал, что «шубой» окажется царская мантия. Тут стоит немного пояснить. Государыня на обеде была одета в платье русского покроя, обшитом горностаем. К тому же, ни для кого не было секретом то, что царская чета собралась переселиться жить в Гатчину. А в газетах в то время активно обсуждались методы искусственного разведения форелей, введённые недавно в Дании, откуда, собственно, и была родом Мария Фёдоровна. Всё так некстати сошлось воедино. И то, что казалось величественным и торжественным простому повару, напоминало высшему свету какой-то политический пасквиль и каламбур. Такие уж были времена. И нравы.

Царь был в ярости. После обеда он велел привести к себе назадачливого повара. Но, немного поговорив, сказал что не видит в происшедшем злого умысла и обиды на того не держит. К тому же, блюдо очень понравилось неприхотливому в еде императору. «Форель убрать!» — подытожил император, по всей видимости имея в виду название. Забегая немного вперёд: на радостях, что всё обошлось, повар убрал форель вовсе, из рыбы в блюде в дальнейшем остались только анчоусы. А чтобы ничего не напоминало о конфузе, художника также попросили отредактировать меню. Поленов, в свою очередь, напротив, решил убрать все упоминания о каком либо гардеробе в блюде. В дошедшем до нас экземпляре можно заметить, как сиротливо смотрится в меню слово «форель».

Понятное дело, скандальное блюдо ввели в меню ресторана, где оно сразу же стало весьма популярным. И хотя называлось блюдо просто: Закуска «Шуба», завсегдатаи, заказывая его, ещё долгое время перемигивались и улыбались. Постепенно, перемигиваться перестали, а о вызывающей истории забыли. Но, блюдо продолжало пользоваться популярностью. Со временем, оно «ушло в народ». Из него убрали репу, оставив только свёклу. Анчоусы же заменили на более привычную и любимую простыми москвичами селёдку. Отголоски можно найти у той же Молоховец в виде винегрета с рыбой «для более затейливого стола».

В середине ХХ века блюдо окончательно завоевало сердца наших домохозяек. Они лишь слегка «доработали» порядок слоёв и перестали взбивать майонез с ланспиком. Несмотря на дешевизну, блюдо выглядит очень нарядно, к тому же, его просто приготовить. Оно стало одним из символов настоящего праздника. И никто больше не стеснялся называть его «Селёдкой под шубой». Называем и по сию пору. И любим. И едим. И никто не собьёт нас с этого благословенного пути.