Еловый пень, сердцевина которого вероятно съедена ядровой гнилью. А безжалостно уязвившие еловый ствол стилеты – ее собственные ветви.

Именно так устроены ветки ели – они словно вбиты в ствол до самой сердцевины

Когда ель совсем молодая, её первые ветви, очевидно, находятся практически у самой оси дерева. Дальше ёлка растет вверх (что нам сейчас не важно) и вширь. И здесь возможны два крайних варианта. Либо ветвь «крепится» неглубоко, где–то на поверхности, и вместе с ней «всплывает», удаляясь от центральной оси. Либо «корни» веток остаются на прежнем месте, и тогда древесина ствола должна их «обтекать» по мере роста – именно так и происходит.

Пока ветвь жива – участок [1]–[2] рисунка (a) – годовые кольца ствола сопрягаются с годовыми кольцами синхронно растущей ветки. Эта часть, как мы видим, естественным образом приобретает вид расходящегося конуса. На участке [2]–[3] расширяющийся ствол обтекает уже мертвую ветвь. На рисунке (b) показано образование т.н. наплыва поверх обломка.

То есть все эти бесчисленные картинки вросшего в дерево забора или велосипеда (именно вросшего в поверхность, а не оплетенного корнями), неизменно вызывающие живое обсуждение – самое банальное свойство всех деревьев, которые постоянно «обтекают» свои собственные ветви

Дерево присело на забор

Спиленная опора моста на Оми

Сучковатый ствол