С нынешнего понедельника мы, похоже, вступили в серьезную дипломатическую фазу урегулирования всех последних кавказских бед, фазу долгих торгов и консультаций и период жесткого давления на Россию. В НАТО и ООН начинаются консультации по ситуации на Кавказе. До этого они прошли в Евросоюзе.

ООН предстоит, как всегда, особо долгий путь дискуссий по грузино-осетинскому конфликту. А вот министры иностранных дел НАТО во вторник, 19 августа собираются, по требованию Вашингтона, на экстренное совещание в Брюсселе, чтобы решить, как дальше жить с Россией и, если стоит это делать, на каком языке с ней говорить. У Джорджа Буша , которому отчаянно необходимо оставить значимый след существования его администрации, один рецепт: надо остановить (наказать, преподать урок, поставить на место) Москву Медведева и Путина, которая обрушилась на независимую Грузию. Защита Грузии – это защита малых стран и демократии во всем мире. Таков последний рефрен ко всем возможным куплетам.

До него союзникам пытались навязать другой рефрен, по типу знаменитого кеннедиевского «Я теперь берлинец», но с поправкой на современность — «Мы теперь грузины». Он не прошел. Даже «Вашингтон пост», которая критикует администрацию, но сильно не любит Россию, заметила, «что это уже слишком».

В преддверии натовских консультаций по России дали «залпы» Франция и Германия, которые вроде все последние годы считались «противовесами» не всегда взвешенной и мало нравящейся Большой Европе позиции Белого дома в отношении Кремля.

Сначала Ангела Меркель, сразу после визита в Тбилиси и встречи с Саакашвили, заявила 17 августа, что поддерживает вступление Грузии в НАТО. А 18 августа Николя Саркози в письме на страницах Le Mond потребовал от Москвы немедленно начать вывод войск из Грузии в соответствии с «принципами Медведева-Саркози», заявив, что в противном случае ему придется немедленно собрать внеочередное заседание Европейского Совета. Это был еще не ультиматум в прямой форме, но нечто похожее, нечто очень резкое.

Медведев объявил о том, что вывод войск начнется как раз с 18 августа, а сообщил Саркози об этом еще 17-го в телефонном разговоре. Так что письмо в Le Mond вышло уже постфактум. Оно, собственно, не могло не появиться, поскольку Саркози за его поездку в Москву и выработку шести принципов кавказского урегулирования вместе с Медведевым уже начали сильно бранить правые дома, правые в США и отчаянно правые новички из «восточного блока» внутри НАТО и Евросоюза. Они начали обвинять Саркози в том, что он утрачивает правильную ориентацию, и письмо Саркози должно было подтвердить, что он от нее никуда не отклоняется.

С Меркель дело обстояло на первый взгляд несколько сложнее, но на поверку все оказалось проще. Немецких журналистов сначала тоже озадачила фраза фрау канцлерин о том, что она поддерживает вступление Грузии в НАТО и что «Грузия станет членом НАТО, если захочет, а она этого хочет». Когда они «насели» на собственного канцлера и попытались выяснить, когда она успела сменить позицию — ведь на апрельском саммите НАТО Берлин был вроде против вступления Тбилиси в блок — она объяснила, что никакой разницы в позиции нет, и против вступления как такового она никогда не была. Речь шла лишь о времени приема. Если верить ведомству печати федерального канцлера, то она ответила следующее: «Вопрос, который нами обсуждался, касался того, можно ли к определенному моменту запустить ПДЧ (План действий по членству) или нет. Я и сегодня не могу сказать, когда точно этот шаг будет сделан. В декабре состоится первое освидетельствование ситуации, и мы четко идем по пути к членству в НАТО».

Меркель четко подтвердила то, что произошло на бухарестском саммите – вопрос о членстве Грузии и Украины в НАТО был оставлен открытым только по времени. Принципиально им никто не отказывал. На экстренном заседании 19 августа натовские министры должны к нему вернуться. Белый дом сейчас усиленно продавливает если и не одобрение ПДЧ для Грузии, то хотя бы закрепленное в решении нынешней встречи конкретное, без всяких оговорок «о будущем», решение о ее приеме в блок.
Но даже если «да» приему Грузии будет официально зафиксировано – это скорее будет данью настойчивым требованиям Буша. Реальное вступление Тбилиси в блок могут отделять от этой даты даже не два и не три года, а пять или более лет. Киев же вообще не сможет вступить в блок до 2017 года, пока действует российско-украинский договор о севастопольской военно-морской базе. НАТО не принимает в ряды государства, имеющие на территории не натовские базы. Так что у России еще будет время подготовиться к ответу на очередное натовское расширение. Собственно, оно уже неизбежно.

До сих пор наверняка не ясно, что еще могут сделать натовские министры на предстоящем брюссельском совещании. Вашингтон, по некоторым данным, будет настаивать на том, чтобы была удовлетворено просьба Саакашвили о направлении в страну военных наблюдателей НАТО для мониторинга за всеми действиями России. Но это будет трудно обосновать, да и Россия навряд ли теперь, после бомбардировок Югославии, согласится на натовское присутствие в Абхазии или Северной Осетии. Второе предложение касается возможной ликвидации Совета Россия-НАТО, который действует с 2002 года и занимается малозначимыми вопросами «координации» действий в борьбе с терроризмом и общего взаимодействия. Его упразднение если и состоится, то будет чисто символическим актом. Скорее всего на встрече также будет решено начать «гуманитарную помощь» силами натовских стран Грузии и даже оказании Тбилиси содействия в восстановлении и обновлении военной инфраструктуры и вооруженных сил.

Приглашение Тбилиси в НАТО, если официально и состоится, лишь подтвердит, кстати, правильность действий России. Если учесть, что на настоящее время членами блока являются уже три черноморские страны – Турция, Болгария и Румыния, то с вступлением Украины и Грузии их будет пять. Достаточно посмотреть на Черное море, и станет понятно, что оно в таком случае уже превратится в натовское море. Даже в Средиземном море останется гораздо больше неподконтрольных натовских пространств. Все постсоветское разделение «жилплощади», которое проходило почти чуть ли не в состоянии политического «похмельного синдрома» (и на право оспаривать которое, хотя бы частично, еще оставались шансы или надежды), будет жестко зафиксировано. Про любые претензии Москвы к соседям надо будет сразу забыть.

Так что дело сейчас начинает открыто переходить к противостоянию между НАТО и Россией. В чем, по существу, и есть суть проблемы. У России, собственно, нет никаких проблем с независимостью ни Украины, ни Грузии как таковой, но у нее есть проблемы с тем, кто и в какую именно сторону двигает эти независимые курсы. И еще больше с теми, кто направляет такое движение. Особенно когда речь идет о российских соседях. Это отнюдь не новый российский феномен, а элементарные, базовые принципы внешней политики любого государства.

Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

URL - R.K. Frimen