А может, я зря подозреваю Нобелевскую лауреатку в чем-то подобном? Ей ведь премию дали за гуманизм и все такое. Но давайте ее послушаем. Давайте проверим. Слово лауреату:
«Мы – маленькая нация, которую всегда русские уничтожали…» – бросила она как-то.
А вот еще: «Мы имеем дело с русским человеком, который за последние 200 лет почти 150 лет воевал. И никогда не жил хорошо. Человеческая жизнь для него ничего не стоит, и понятие о великости не в том, что человек должен жить хорошо, а в том, что государство должно быть большое и нашпигованное ракетами. На этом огромном постсоветском пространстве, особенно в России и Беларуси, где народ вначале 70 лет обманывали, потом еще 20 лет грабили, выросли очень агрессивные и опасные для мира люди».
Вышеприведенные цитаты – это такой перевод «Москаляку на гиляку» на интеллигентский язык.
Геббельс рядом
В чем же принципиальная разница между рассуждениями этих светочей и статьями доктора Геббельса? Сравним? Угадаем, кто автор?
«Русские сражаются с тупой, почти животной решимостью и порой демонстрируют потрясающее презрение к смерти. Рассказы участников битвы за Севастополь об упорном сопротивлении советских войск нуждаются в пояснении – в противном случае они могут сбить с толку немалую часть общественности. Оборона – суть их национального характера. Они бесчувственны, словно животные. Лишения и нищета – обычные условия их существования, и потому русские не так уж сильно цепляются за жизнь. Жизнь простого человека там ценится меньше, чем велосипед. Высокая рождаемость позволяет быстро восполнить любые потери. Русские были такими всегда, и скорее всего всегда такими останутся. Кроме того, не так уж трудно отдать жизнь, когда в ней нет и проблеска надежды, кроме миража далекого рая, манящего даже в минуту опасности. Нам нет нужды распространяться о страшной угрозе, которую представляют эти вооруженные до зубов тупые миллионы для Германии и всей Европы. Солдату, идущему в атаку, безразличны мотивы обороняющегося противника. Знать обо всем этом, однако, необходимо – чтобы не сложилось ложного впечатления. Большевизм мастерски использует особенности славянской души. Не случайно этот кошмарный эксперимент стал возможен только в России. Для него требовалась примитивная, животная тупость, свойственная народам, живущим в СССР, а также ограниченность их ожиданий в социальном и экономическом плане».
Есть ли разница?
За серыми приходят черные
Прогрессивная интеллигенция очень любит повторять к месту и не к месту фразу из «Трудно быть богом» братьев Стругацких о том, что после серых к власти приходят черные. Повторят ее в очередной раз и смотрят на тебя с чувством глубочайшего нравственного превосходства – ждут, пока ты это превосходство признаешь. И не слышат, как за их спиной, за спиной «людей со светлыми лицами» – грум-грум – шагают серые штурмовики: «Мхедриони», «Свобода», «Правый сектор».
Они упиваются собственными переживаниями у Соловецкого камня. Не обращая никакого внимания на то, что на могилах «унесенных ельцинскими реформами» еще земля не осела.
И это началось не вчера. Это длится уже 25 лет! Четверть века льётся кровь. И каждое кровопролитие начинается с них. Слова и дела. Язык и бейсбольная бита. Провокатор и исполнитель. Нобелевский лауреат, писатель, философ, поэт, интеллигент – и погромщик, нацист, убийца, палач.
Все это части и соучастники преступлений. А Нобелевка – это чтобы язык у властителя дум стал подлиннее и поувесистей. Это как шипы на дубинке. И еще это наркотик тщеславия, применяемый для того, чтобы лишить интеллигента остатков рефлексии, отобрать у него возможность покаяния, одурманить его чувством собственного превосходства.
Все это всегда одинаково начинается. И заканчивается одним и тем же. В Средней Азии, на Кавказе, в Прибалтике, на Украине, в Молдавии.
Кровищей.
Всё в точности, как когда-то в Германии. Только навоза деревенского больше, а машинного масла – меньше.
Понимает ли это новоиспеченная лауреат? Полагаю, что да. Во всяком случае, после проигранных исков от воинов-афганцев и их родственников, поданных из-за намеренного искажения будущим нобелиатом их рассказов, спрашивать о преднамеренности действий несколько наивно.
Игра в совесть
По поводу Алексиевич Виктор Шендерович высказался вот как: «Предшественник Светланы, нобелевский лауреат Борис Пастернак, писал, что книга — это дымящийся кубический кусок совести, и больше ничего. Если бы не это обстоятельство, Нобелевскую премию можно было бы давать Муруками. А так – она ушла точно по назначению».
Испытывать иллюзии относительно того, что ждет впереди, как слово твое отзовется, можно было тогда – давным-давно, когда не было еще войн внутри СССР, пока еще не лежали трупы на улицах, пока беженцы не текли рекой с окраин в центр России. Глупо, но можно было.
Но сейчас? После всего случившегося? Как можно так спокойно и даже с пафосом называть «дымящейся совестью» то, что противоположно совести?
У меня есть гипотеза. У подобных людей это длящаяся всю жизнь ролевая игра. С той только разницей, что люди играют не во «Властелина Колец», считая себя эльфами или драконами, не в доктора или дочки-матери, а в совесть нации и «дворян духа». И вот уже герцог духа Шендерович, виконтесса духа Альбац и графиня духа Алексиевич распределяют роли.
«Ты, Витенька, будешь остроумным писателем. А ты, Светочка, – совестью. А теперь давайте вместе обличать этих тупых скотов: раз-два-начали!»
Только с этой ролевки нельзя уйти. Нельзя вернуться к нормальной жизни. Здесь кукушка хвалит петуха не только потому, что ей охота услышать ответную похвалу — хотя взаимная похвала всегда выгодна во всех смыслах. Здесь хвалят потому, что круг общения и молчаливый заговор взаимной рукопожатности, взаимного нахваливания, взаимного закрывания глаз на «частности» – это единственное, что стоит между членами этого молчаливого заговора и страшной правдой.
Правдой, которую знают другие, именно за это и ненавидимые заговорщиками люди.
Вот и бегут друг другу на выручку при малейшем признаке появления бреши в достоверности легенды для внутреннего потребления. Если постоянно не поддерживать внутри коллектива веру в альтернативную реальность, в реальность игры, то воображаемая позолота слезает, и тот, кто считал себя аристократом духа, совестью нации, острым умом или жгущей правдой, передовым представителем человечества, окруженным достойными товарищами, может оказаться перед зеркалом.
А из зеркала на него посмотрит слабоумный, со слюной на подбородке и руками в крови. Он окружен потасканными бабами и прохиндеями, истратившими жизнь в выслуге даже не перед господами, а перед выскочками и самозванцами.
В зеркале том — без пяти минут мертвец.
Автор Роман Носиков
Первоисточник http://riafan.ru/438189-zagovor-rukopozhatnosti/