Источник: defendingrussia.ru

Однажды он спас сына одного из гестаповцев, после чего к нему не только стали обращаться за лечением немцы из ближайших поселений, но прониклась доверием вся охрана. Синяков смог свободно передвигаться по лагерю, бывать там, куда пленных не пускали.
Имея подобные привилегии, врач вскоре возглавил подпольный комитет в лагере. Он распространял листовки о положении дел на фронте, поднимая боевой дух узников Кюстрина, и даже организовывал побеги.
В инфекционных бараках, куда нацисты боялись совать нос, под номерами умерших он прятал пленников, готовившихся к побегу. Подпольщики разрабатывали маршрут побега, снабжали узников картой, а также часами или компасом, сушили для них сухари. Когда все было готово, ни о чем не подозревавшие немцы вместе с трупами заключенных вывозили за пределы Кюстрина и «подопечных» Синякова.
ОСВОБОЖДЕНИЕ ЛАГЕРЯ
В январе 45-го, когда фронт приблизился к Кюстрину, подпольщики были готовы начать восстание. Но нацисты их опередили: ночью узников погрузили в эшелоны, а тех, кто мог идти, погнали пешком через замерзший Одер. Самых слабых и истощенных, больше не годившихся для каторжных работ, — таких заключенных было около 3000, — следовало уничтожить.

Источник: defendingrussia.ru

«Доктор, вас не тронут…», — говорили оставшемуся в лагере Синякову охранники. Они же подтвердили и его догадки о дальнейшей судьбе заключенных. Тогда «русский доктор» решил, что не оставит своих. Вместе с переводчиком он пошел в казарму, чтобы поговорить с лагерным руководством.
Что говорил Синяков и что донес до гитлеровцев переводчик — неизвестно, однако нацисты покинули лагерь без единого выстрела. А вскоре в Кюстрин вошли бойцы майора Ильина из 5-й ударной танковой армии генерала Берзарина.
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Георгий Синяков дошел до Берлина, в победном мае расписался на Рейхстаге. После войны переехал в Челябинск, где работал заведующим хирургическим отделением медсанчасти ЧТЗ и преподавал в мединституте.
О войне и лагерном прошлом Синякова стало известно лишь в 60-е, когда вышел очерк «Егорушка» о судьбе летчицы Анны Егоровой и спасшем ее удивительном «русском докторе». Со всего Советского Союза и Европы в Челябинск стали приходить письма благодарности от спасенных хирургом бывших заключенных.
«Я многим обязана чудесному русскому доктору Георгию Федоровичу Синякову, — писала Анна Егорова. — Это он спас меня от смерти в концлагере Кюстрин».
К сожалению, подвиг Синякова не был отмечен государством. Летчики, танкисты, бывшие узники Кюстрина пытались выхлопотать для него боевые награды, считая, что он достоин звания Героя Советского Союза. Но тщетно. Сам же Синяков говорил: «Плен — это беда, несчастье. А разве за несчастье награждают? Моя награда — жизнь, возвращение домой, к семье, к работе, эти письма от людей, которым я помог в час тяжкого горя».

Источник: defendingrussia.ru