Тем более что непонятно было, можно ли вывозить награды через границу. Но хочу сказать, что принимали меня везде как родного, в том числе и в аэропорту. Все, с кем мне пришлось встречаться во время этой поездки, — просто замечательные люди! Я вообще счастливый человек, мне всю жизнь везло на людей!
— Вы с сопровождающими летали?
— С внуком Димой. Я сразу сказал, что один полететь не смогу. Кроме этого, ко мне прикрепили куратора — девушку Наташу, которая повсюду нас сопровождала. И всем говорила, что я — русский офицер, который освобождал Прагу. Услышав это, все сразу начинали улыбаться и готовы были сделать для нас все, что угодно. Такой известности у меня никогда в жизни не было! (смеется). Приятно, конечно.
И вообще к русским там относятся очень хорошо. Но сам город, хоть и очень красивый, кое в чем проигрывает Томску. Там нет такой зелени, как у нас, и автомобили не такие шикарные, и улицы освещены хуже. Почему, не знаю. Но люди в Праге доброжелательные, спокойные, на русский язык реагируют очень хорошо. В первый день мы гуляли по городу, побывали на Ольшанском кладбище, где похоронены наши солдаты. Кладбище очень ухоженное, возле памятника много живых цветов. Но я был после самолета, поэтому быстро устал, и мы вернулись в гостиницу.
Это было 26 января, а 27-го нас повезли на главный праздник. Он проходил в Испанском зале Пражского Града. Дворец красивейший! Все было очень торжественно, на меня опять все обращали внимание, потому что я там оказался единственным представителем России, кроме нашей официальной делегации.
Когда все закончилось, ко мне один за другим стали подходить люди с просьбой сфотографироваться с ними. Первыми подошли мужчина и женщина из Бельгии, за ними — еще одна пара, потом еще и еще… Внуку Диме даже пришлось очередь организовать (смеется). Да еще журналисты со своими вопросами…
— Вопросы-то хорошие задавали?
— Разные. В основном расспрашивали обо мне, о том, как воевал, как живу сейчас. Один немецкий журналист — но это еще в Москве — заинтересовался, почему у меня такая фамилия. Да, был еще один интересный вопрос. Как раз накануне польский министр иностранных дел сказал, что раз Освенцим освобождал Первый украинский фронт, значит, это сделали украинцы. И меня спросили, как я к этому отношусь.
— И что вы сказали?
— Сказал, что я сибиряк, но Освенцим освобождал. И друзья мои тоже. Что среди моих наград есть две медали за его освобождение — польская и израильская. А еще — награды за освобождение Польши и Украины от правительств этих стран. И что историю надо учить лучше…