Сергей Розанов

1925 года рождения, Советский Союз
Я был очень доволен новыми ботинками. Всю войну, до Венгрии, я проходил в старых, и они совершенно износились. Товарищи купили мне новые на кожевенной фабрике возле озера Балатон. Когда я примеривал их, на дом, где мы сидели, упала бомба. Трое были убиты, а кусок шрапнели пробил мой новый ботинок. Я страшно расстроился. Из-за раны в ноге меня отправили в госпиталь. Выдали больничную одежду, и я больше не видал своих ботинок. Прекрасно помню, как они выглядели: красивые, блестящие, из черной кожи. Настоящее произведение искусства.

Фред Блейклок

1919 года рождения, Великобритания
До сих пор не люблю своих сверстников-немцев. Я считаю, что они лично ответственны за войну. Большая часть из них поддерживала Гитлера, пока все шло хорошо. Только когда мы пришли, и появился шанс, что война будет проиграна, они переменили свое мнение. Вольтер сказал, что нужно бороться за свою свободу. Мы делали это, значит и немцы могли, если бы были против Гитлера. Я несколько раз говорил с немецкими ветеранами. Их просто послали воевать, но мне до сих пор не хочется иметь с ними дела. Из-за них я потерял многих друзей и шесть лет жизни. Я не могу им этого простить.

Лейн Йонкер

1916 года рождения, Нидерланды
25 октября 1943 года мы вылетели во Францию, бомбить аэропорт. Немцы палили по нам с земли. Самолет подбили, я был тяжело ранен. Правая рука висела на клочке кожи. Стеклянная орудийная башня, в которой я сидел, была разрушена, но я не мог оттуда выбраться. Так мы и полетели обратно в Англию. На девять месяцев меня положили в больницу. Друзьям не позволяли меня навещать: командиры боялись, что, увидев меня, они не захотят больше летать. К счастью, руку пришили на место. В больнице я получил письмо от королевы Вильгельмины и крест «За летные боевые заслуги». Я был несколько разочарован, потому что такие награды обычно вручали лично принц Бернард или королева. Зато король Георг с женой меня навестили. Король отметил мою храбрость, а королева потом прислала мне множество открыток.

Герхард Хиллер

1921 года рождения, Германия
Весной 1944-го я был в бункере на нормандском побережье. В свое дежурство мы стояли на часах, а в остальное время ходили на пляж через минное поле, купались и загорали. 6 июня я стоял на часах, когда внезапно началась высадка. Столько кораблей, что нельзя было сосчитать. Мы были изумлены, ведь мы ждали, что союзники высадятся в Кале, а не в Нормандии. Некоторые начали молиться, некоторые обмочились от страха. Меня взяли в плен и отправили в Техас. В Америке собирал хлопок с неграми. После войны нас отправили в Англию, на «восстановительные работы», как они говорили. Это продолжалось до 1948 года, в нарушение международных законов, по которым все пленные должны быть отпущены по окончании военных действий. Я ушел из дома в 19 лет, а вернулся в 27. Потерял лучшие годы своей жизни.

Йоханнес Нойберт

1915 года рождения, Германия
Когда мы отступали от Москвы, мы повстречали пять или шесть раненых немцев. В минус сорок они лежали на обочине и ждали, что их кто-нибудь подберет, но никто не помог им. Техники не было, а на руках мы бы их не вынесли. Наверное, они замерзли насмерть. Я командовал батальоном, но после поражения под Москвой уже не верил в победу. Думал, нам следует сдаться, но не смел говорить этого вслух. Никто не смел. Единственная акция протеста, которую я видел, — ужин в офицерской столовой, и никто не поднял тоста за здоровье нашего фюрера и главнокомандующего. Нынешние поколения не понимают, что оппозиция нацистам была невозможна. Ты просто исчезал.

Зинаида Мамленова

1924 года рождения, Советский Союз
Я служила в железнодорожных войсках. 9 мая 1945-го я была в Чехословакии, в маленьком городке, километрах в трех от линии фронта, занималась бумажной работой в штабе. Я спала, когда внезапно послышался пулеметный огонь. Я решила, что это снова немцы. С лестницы раздался стук шагов. Я подумала, что здание захватили, и очень испугалась. Чуть не выпрыгнула из окна. Но тут распахнулась дверь, и показались мои товарищи. Они обнимали и целовали меня, поздравляли с победой. Война кончилась.

esquire