В общем, «бандитствующие охломоны», «шпана в полицейской форме», «эсэсовцы» и «эскадроны смерти» — между прочим, это характеристика «Куфута» со стороны генералов, а не какой-то там либеральной прессы. Правда, умение работать за ними сквозь зубы признают — всё-таки «Куфут» держит рекорд по количеству убитых сваповцев: соотношение потерь в среднем 1:25.
«Зелёные ботинки» (у констеблей «Куфута» ботинки и кеды светло-зелёного цвета, в отличие от стандартных армейских коричневых), в свою очередь, к армии относятся с лёгким презрением.

Мы, мол, реальной работой заняты, а эта пехтура за пределы гарнизона меньше, чем побатальонно не высовывается, да и то — желательно под прикрытием авиации.

Посему для любого уважающего себя полицейского из отряда подколоть лишний раз пехоту — святое дело и в чём-то даже обязанность!

Козлёнок и «ангелы»

Время действия — декабрь 1984 года. Место действия — территория Каоколенд, между реками Хоаниб и Кунене, что в Юго-Западной Африке. Это глушь. Точнее — ГЛУШЬ! По любым меркам: намибийским, африканским, мировым. Плотность населения — один человек на два квадратных километра. «Дыра мира», мягко говоря. Центр этого захолустья — свалка мусора, называющаяся город Опуво, с военной базой «Альфа».
Двадцать пятое декабря. Рождество. Милый праздник, когда душа обращается к чему-то светлому, желательно нефильтрованному, а ещё желательнее — к выдержанному годика эдак три-четыре. Семейные оперативники «Куфута» отбыли в недельный отпуск, а холостяки остались маяться бездельем на базе в Опуво, где расположен полевой штаб мангруппы «Зулу-5» SWAPOL-TIN.
Трое сержантов и один констебль пребывают в препаршивейшем настроении: почти вся часть разъехалась, рейдов не ожидается (партизаны тоже люди, тоже празднуют Рождество), делать нечего, а отпраздновать не на что — да и нечем.

Вообще-то к празднику ожидался транспортный борт из ЮАР, набитый всякими вкусностями, — но в ВВС порядка не было отродясь, а у сухопутчиков тем более: то ли «Геркулес» до Хрутфонтейна не долетел, то ли автоколонна с деликатесами оттуда затерялась по пути в неизвестности… В общем, ни баранины тебе, ни говядины, ни индейки, ни овощей-салатиков, ни тортика праздничного — ничего.

На полицейских армии плевать, остались без подарков — ваши проблемы, так что бравые оперативники вынуждены тупо убивать время и сидеть на сухпаях — да ещё в такой день!

Хорошо, что хотя бы спиртное в сержантском клубе есть. Четвёрка угрюмо пьёт пиво и рассуждает, что Рождество в этом году выдалось поганое. После второй бутылки сержанту Леону Лотцу приходит в голову светлая мысль — узнать, что же происходит в соседнем здании, вон там, ниже по дороге? Он чистит форму, застёгивается на все пуговицы, надевает фуражку и бравым строевым шагом идёт туда.
Туда — это в офицерский клуб. Одна печаль — предназначен он, во-первых, для офицеров, а во-вторых, для сухопутных войск ЮАР. Сержанты полиции ЮЗА туда, конечно, допускаются — но только чтобы сообщить господам офицерам что-то важное. А больше — ни-ни, классовые и ведомственные различия блюдутся строго. Конечно, эти rooigevaar (красные большевики — жарг., афр.) — безбожники и лгуны отъявленные, но насчёт классовой ненависти они правы, втихаря признаётся себе Лотц.
В офицерском клубе сидит компания желторотых лейтенантиков из 102-го пехотного батальона, прибывших в Опуву неделей раньше, необстрелянных и пороху не нюхавших, — и армеуты собираются отметить светлый праздник на всю катушку.
От увиденного Лотц мрачнеет: на огне аппетитно жарится козлёнок, гарнира навалом, проблем нет ни с закуской, ни с выпивкой. От запаха текут слюни и подводит живот — настолько всё вкусно. Лотц поздравляет лейтенантов, обменивается с ними пустяковыми фразами, вежливо присутствует ещё некоторое время, после чего уходит обратно и рассказывает друзьям об увиденном. Компания соглашается, что такое положение дел надо немедленно исправлять. Ведь если у толстого отнять немножко, то будет не кража, а просто делёжка. И вообще — Господь велел делиться, а уж в такой день — тем более. Правда, констебль Йохан Мари замечает, что, несмотря на всю набожность и наихристианнейшее поведение пехотинцев, те отнесутся к предложению разделить трапезу со скепсисом.

Армия, что с них взять.