Картина вышла под Новый год. К премьере "Мушкетеров" буквально вся страна - и пьяные и трезвые, и старые и молодые - уже распевали "Пора-пора", неизвестно как просочившееся в гущу народа. А критика фильм просто уничтожила. Про него писали только гадости, говорили, что это недолговечно, что фильм скоро умрет, а песни из него никто не запоет. Это, конечно, действовало на артистов. Миша Боярский во время выступлений оправдывался:
- Да, в картине много недостатков. Но нам было так хорошо и весело.
А потом, через три года, когда картину вдруг стали хвалить и все начали задыхаться от любви и восхищения, Миша снова выступил в прессе:
- Я проколю любого, кто скажет плохо о "Мушкетерах".
И только сейчас он понял, как много на самом деле значит для него эта роль.
Веня Смехов на выступлениях говорил:
- Какое название киностудии, такой и фильм.

Он такой сибарит. А ведь когда я начал снимать, у меня был Смехов из Театра на Таганке. Теперь же о нем говорят: "Атос на Таганке". Когда меня спрашивают: "Какой у вас любимый ваш фильм?" - я не могу ответить. В кадре я вижу только одно: тут я вышел из положения, тут я выкрутился, тут попал в адскую ситуацию, тут вынужден был сам сниматься. Мне лишь один раз за все время съемок "Мушкетеров" дали съемочный кран. Потому что кран расписывался по очереди между киногруппами. А мне он был нужен чуть ли не каждый день. И мы всячески изощрялись, чтобы прилично снять сцену. Ну, что об этом говорить? Чудовищная пленка, отвратительная камера. Вместо операторской машины - такси. В те времена все снималось за копейки. И за наличный расчет ничего нельзя было купить. Мы имели право купить реквизита только на 5 рублей. И если требовалась сторублевая безделушка, мы жульничали и брали в ювелирном магазине 20 чеков по 5 рублей, чтобы приняли в отчет и не открыли уголовное дело.

Начало премьерного просмотра в московском Доме кино назначили на 16.00. Меня предупредили, что зал будет полупустой, что зрители начнут уходить в середине. Во-первых, потому что три серии, во-вторых, потому что очень рано. Но в зал набилось столько народу, что начали показывать в Белом зале, а потом перебрасывали части и в нижние просмотровые залы, где тоже было битком. Дамы в бриллиантах сидели на ступеньках, громом аплодисментов встречая каждый эпизод. После фильма на сцене меня поцеловал Трауберг, и на глазах у него блестели слезы:
- Удача ученика, которому верил, - для учителя высшая радость.
Единственные, кто не помнит этого фантастического успеха, - мушкетеры. Они были в задницу пьяные. Смирнитского на руках вынесли из зала. Миша Боярский ходить мог и на банкете сказал:
- Аисса Брунно из Питера передает всем привет.
Спустя три года об успехе стали и писать, ставя мне в пример меня же. А "крыть" стали следующую мою картину - "Ах, водевиль-водевиль..."
А я хочу сказать, что у "Мушкетеров" такой успех и такая длинная жизнь, потому что я снимал ее для себя. Спасался от действительности, играл в романтику. В нашей стране хорошо жили и живут только воры. Так что смотрите лучше "Мушкетеров".