Ю. Энтин (детский поэт):
«Мне было не до шуток, когда меня вызвали на худсовет и на полном серьезе сказали, что слова “Эх, жизнь моя, жестянка, да ну ее в болото! Живу я, как поганка…” мог петь только человек, недовольный существующим строем. “Чунгу-Чангу” критиковали за пропаганду чужой страны: а вдруг она капиталистическая?!»
«Раньше продюсером было государство, пусть строгое, пусть с худсоветами, а теперь все решают деньги и больше ничего».

Т. Островская (автор саундтреков к фильмам про Петрова и Васечкина):
«Одна из главных проблем для меня — это отсутствие гласности. Пластинки с моими песнями выходят редко и очень малыми тиражами, так что я не очень известна… Работы мало… Много чиновников, не имеющих к искусству никакого отношения и мешающих нам».
«Его (Союз композиторов) вспоминаешь теперь, как воздух, которого не замечали, пока он был. Это было бесценно: знать, что ты не изолирован. Можно было прийти на собрание какой-нибудь секции — хоровой, симфонической, камерной, поговорить, послушать новую музыку (даже если она была плохая — это тоже был опыт), узнать, чем заняты коллеги, показать свое. И чувствовать, что все вместе мы создаем некую духовную энергию, которая важна для общества».

Но помогут ли худсоветы сегодня воскресить детскую культуру из небытия? Вряд ли…
Чему учила детей советская песня? Дружбе, коллективизму, взаимовыручке, нестяжательству, сопереживанию, любви к Родине и одновременно интернационализму, уважению к труду, прививала тягу к образованию и спорту. При этом песня не только учила, но и оставляла простор для веселья, игры, фантазии, высокой мечты. А кого государство хочет воспитать сейчас? «Грамотного потребителя»? Человека, готового переступить через всё, ради наживы и успеха? Весёлого безответственного «пофигиста»? Так с этим успешно справляется и уже имеющаяся поп-культура.
Вот и приходиться нам продолжать слушать и петь детские песенки из уже далёкого Советского Союза...

Источник: shkolazhizni.ru