— Там все еще лежат вещи ликвидаторов. Для идейных сталкеров это почти святое место. Спуститься в подвал, увидеть все своими глазами, поклониться подвигу людей, первыми принявших на себя удар радиации, — говорит Артем. — Я рисковать не стал. Наглотаешься радиоактивной пыли — и она будет долго отравлять тебя. От этой пыли не спасет обычный респиратор. Мне хватило дотронуться до подшлемника одного из пожарных. Дозиметр показал более 50 микрозивертов в час.

Артем вместе со своим другом и проводником провели в городе три дня. Дальше по плану была радиолокационная станция «Чернобыль-2» — гигантское сооружение из антенн в 9 километрах от ЧАЭС. Из-за мозолей, потери спальника и заморозков от продолжения похода пришлось отказаться.
— Я хотел отпустить друга с проводником дальше, а сам пошел бы сдаваться на КПП. В зоне не пропадешь. Всегда можно позвонить в милицию и сообщить, где находишься, выйти на дорогу и ждать, когда тебя заметят и задержат. Самое неприятное, что ждет в такой ситуации, — это всего лишь штраф и разговор с особистом в Чернобыле. А дальше — маршрутка, Киев, вокзал и поезд до Минска. Но друг решил не бросать меня. Проводник кому-то позвонил и сообщил, что утром нас подберет машина на окраине Рыжего леса.
Остатки наших продуктов проводник собрал в пакет и куда-то унес — сделал «закладку». Может, пригодится другим парням, которые будут жить здесь после нас.
Мы выдвинулись из Припяти ночью, чтобы пройти путь до назначенного места в темноте. Потом еще околачивались не меньше часа на опушке леса. Фон в том месте колебался от 4,5 до 9 микрозивертов в час. Послышался звук мотора. Мы не знали, кто это едет, побежали прятаться в лес. И там фон подскочил до 20 микрозивертов — стократное превышение нормы. Мы резко назад. Кто бы там ни ехал — пусть замечают, здоровье дороже.
Добрались до границы зоны быстро. Я так и не узнал, кто нас подвозил. Может, один из лесников. Проводники тем и хороши, что у них есть свои люди в зоне…

Спро?сите, не нахватался ли я радиации? Данные измерителя говорят о том, что по итогу я получил треть от того, что получают при прохождении флюорографии. Это не значит, что в зоне безопасно. С нами шел матерый сталкер, знающий фонящие места. Потому все завершилось относительно благополучно, не считая потерянного спальника и поврежденных мозолями ног. А в одиночку туда, пожалуй, лучше не соваться.
Вы хотите знать, пойду ли я в Припять еще раз? Вопрос давно решен. Зона — она такая, затягивает…